Она была жизнерадостной, прекрасно ладила со своими родителями и имела вполне обычные для молодой девушки фантазии о принце на белом коне, который однажды обязательно появится, чтобы забрать ее.
Шли годы, а благородные принцы и отважные рыцари не забредали в Гейдельберг, зато каждую ночь из зеркала на Нину смотрели холодные синие глаза.

Нина тихо говорит сама с собой, переходя с немецкого на чешский. Еще вчера у нее были родители, а сегодня – нет, а в голове разгорающийся пожар и осколки воспоминаний, отчаянно не желающие собираться воедино.
Она открывает книгу Клауса Поппе и узнает себя.
[indent] «Бог Мира всегда так занят, ему некогда смотреться в зеркало, ведь он должен дать каждому имя:
[indent] «Тебя будут звать Отто».
[indent] «Твое имя – Ганс».
[indent] «А тебя я нарекаю Йоханом».
В благодарность за данное имя, Йохан подарил Богу свою шляпу и тот, обрадовавшись подарку, захотел рассмотреть обновку. И глянул Бог в зеркало, но в отражении отчего-то увидел не себя, а дьявола.
[indent] Дьявол из зеркала молвил: «ты – это я, я – это ты».
[indent] «О нет, дьявол никому не даст жить в мире! Что делать? Что мне делать?»

Бог совсем запутался…

Нина смотрит в зеркало, а видит его.
«У меня есть хороший план» говорит мальчик с холодными синими глазами, и вокруг начинают умирать люди.
В одну далекую дождливую ночь она поняла, что, прячась от монстров в темной комнате, держала за руку самого страшного из них.
«Тщательно целься мне в голову» - сказал он с улыбкой, глядя на то, как она взяла пистолет.

[indent] Она тщательно прицелилась.

ну этих солнышек невозможно же не любить, ну

в каждой материи заключена идея, но сама по себе она не может следовать её возможностям, если верить апологии сократа. выходит так, что выжигая поля с пшеницей, мы не можем говорить о голоде, — даже лишив человека свободы, мы не в состоянии распорядиться его судьбой.

можно сказать, мне везёт уже третий день в белокаменных стенах луандского собора, это милях в десяти от границы с вакандой, еда здесь особенно паршивая, а у вина привкус горелой слюды и уксуса, зато на площади прямо из песка торчит раскрытая пасть бегемота, уставшего отпугивать от города шакалов и гиен, — маленький фонтанчик бьёт прямо из его позеленевшего желудка. (я не вижу тебя глазами, но знаю, что ты где-то поблизости, следишь за мной и рисуешь красную точку на моем лбу.)

если бы когда-нибудь я осмелился поймать твою руку за горячее запястье, в воздухе бы потянуло жжёным сахаром, — ты практически не говоришь со мной, но я вижу, как злость сжимается в твоих зрачках, когда ты смотришь на меня, и что-то древнее за твоей спиной забрасывает свою тлеющую голову, бесшумно восходит на горячие угли и кружится в танце дервишей, топча под пятками распустившиеся цветы тамариска.

ты вправе судить меня строго, ведь смерть короля возродила в твоём сердце определение стыда и слабости. я же ошибся с самого начала, присвоив столько значения — мёртвым идолам. мы все однажды можем стать глупыми блаженными — поставить на пьедестал, как нам видится, свою жестокую веру; так мы и получаем в руки опасную игрушку — чью-нибудь жизнь, и отчего-то думаем, что мы вправе теперь ей распоряжаться.

aesthetic

твой прапрадед был военным. твой прадед был военным. твой дед был военным — какое-то время. через несколько лет после того, как аномалия отрезала аристию от всего остального мира, армия была торжественно распущена. твоей семье дали почетное офицерское звание, — ничего не значащее. дань традиции, только и всего. денежное жалование и различные преференции, заверенные королевской печатью, были приятным бонусом, но не заменяли собой того, чего вас лишили: цели.

тебя, конечно, воспитывали в строгости — не знали, как это, по-другому. все, чтобы сделать из тебя офицера не только на бумаге, но и в реальности, насколько она позволяла. на уроках фехтования ты встретил когда-то родрика штерна: худосочного и робкого, но _усердного_.

это тебя и подкупило: он стремился добиться успеха сам. как и ты. разовая помощь в твоих глазах ребенку с годами переросла в почти что братскую дружбу: твой взгляд на мир, твои ценности, твое отчаянное стремление к справедливости находили в нем живейший отклик.

но ты не мог не замечать, что со временем родрикова скромность, которую ты принимал за благо, обращалась необъяснимым страхом перед всем миром. стремление к саморазвитию, желание становиться лучше с каждым днем — нездоровым перфекционизмом. одержимостью идеалом.

ты пытался ему помочь, — как и всегда, — но на этот раз не смог. штерн исчезает со всех радаров, не говоря ни слова.

даже в такой ситуации, однако, ты не стал от него отказываться. даже зная о его состоянии, ты все равно, насколько мог, поддерживал с ним связь, и именно твое заступничество как главы тайной полиции привело его туда, где он находится сейчас.

потому что нет ничего более правильного, чем помощь другу.

MY DEVOTION TO YOU RESEMBLES YOUR DEVOTION TO THE GODS, SISTER.

[indent] если алисента еще смутно помнит матушку, то ты ее практически не знал. все нежные объятия и ласковые слова дарила тебе именно алисента, твоя старшая сестра. разве можно добиться тепла от отто хайтауэра? гвейн уверен, что именно алисента была любимицей, а не он. сколько бы он не старался учиться и тренироваться, но всегда это было мало для отто. казалось то, что без алерии сердце отца почерствело, а они вдвоем были лишь малыми детьми. алисента старалась быть примерной старшей сестрой и постоянно поддерживала гвейна, стараясь заменить ему мать. если бы только маленькая девочка могла бы с этим справиться.

[indent] а потом отто и алисента покинули старомест и уехали в красный замок. а место гвейна было в староместе. расставание было ужасно грустным, но алисента обещала писать. и она писала. о том какой замок огромный, как ей тоскливо без брата, о своей подруге принцессе рейнире. гвейн же писал о жизни в староместе, о своем посвящении в рыцари, интересовался новой жизнью сестры. а затем они наконец-то встретились, когда повзрослевший гвейн приехал в столицу на турнир в честь рождения мальчика у короля визериса и королевы эйммы. гвейн уже не был мальчишкой, которому нужна была так сильно алисента и ее опека. и все же алисента беспокоилась о нем, о его ранах после поражения принцу деймону. когда гвейн уехал, то уже в староместе до него дошло письмо алисенты об ее свадьбе с королем. даже в письме брату нынешняя королева не посмела написать о своих истинных чувствах на этот брак. с этого письма в строчках сестры было все меньше и меньше искренности, но больше слов, которые гвейну напоминали речь отца.

[indent] когда умер король визерис, то совет зеленых вскоре короновал эйгона. а гвейна призвали в столицу, чтобы служить короне и быть надежным союзником в приближающимся конфликте. гвейн и алисента долго не виделись, обмен письмами происходил все реже. мы оба очень изменились, да? и все же сейчас они любят и будут стоять друг за друга. 

---

— сериал решил сделать гвейна старшим из сыновей отто. why not. можем написать заявочку на еще более мелкого хайтауэра, а можем как в сериале просто забить на него.
— алисента старше и это канон из книг. из книг можно так же взять, что отто назначил гвейна заместителем командующего городской стражей королевской гавани. или можешь бромансить с кристоном.
— я хочу заново "познакомить" их, ведь вдвоем давно не дети, да и не виделись очень долго. у алисенты там полно всякого в душе, да и наверняка в гвейне все не так просто. травма бондинг? стекла пожевать? я за любой движ, но больше всего хочу видеть между ними более нормальные и теплые отношения. накиданное мной в заявке лишь мои мысли, если что-то тебе не понраву, то я всега открыта к обсуждению! ведь главное от игры получать удовольствие.
— гвейна жду и люблю не только я, но еще и наш каст <3

Чего хотелось бы от игры: закадычной, настоящей дружбы между Разумовским и Громом в каком-то игровом будущем, пусть и очень далёком. У Сергея в моём хэдканоне уже есть Любовь всей жизни в лице Оли, потому для полноты ему нужен лучший друг, той же гендерной принадлежности. Как и в принципе нормальные дружеские отношения с людьми. Так что да, Сергей тайком мечтает о членстве в "Стае", пусть и самом последнем, без привилегий и льгот. Он - человек очень одинокий, а мне, как автору, хочется, чтобы из своего Ада он выбрался. Ситуация, которую закольцевал гиф, как раз и стала основанием для этой заявки. Пусть в этой сцене Сергей не решается сразу пожать руку Игорю потому, что он думает, будто где-то там рядом есть Волков, которого он пытается защитить, дружить с таким человеком, как Игорь, Разумовский хотел бы. Это тот самый случай, когда школьный аутсайдер попадает в компанию к местному герою, грозе хулиганов и кумиру девичьих сердец.
И, конечно, для Птицы (я зову его Вороном) всё это страшный сон. Поэтому он будет стараться убить Грома. Но Ольгу демон тоже люто ненавидит, так что Игорь в этом плане не одинок. Волкову и Грома Птица считает главной угрозой своему благополучию, и главной причиной расстройства его, Ворона, отношений с Сергеем. Посему, в лице одного Сергея Игорь получает и друга, и архиврага. По-моему довольно любопытная перспектива.
Ну и немного о будущем: в конце "Игры" у Игоря изменились глаза, как у Сергея, а Профессор Рубинштейн отложил "медкарту" Игоря в папку "Сверхлюдей". Так почему бы не устроить Майору какую-нибудь сверхспособность? Если Сергей для профессора Рубинштейна - экспериментальный образец, черновик, то Игорь может стать полноценным прожектом. Допустим, эта некая сила у Игоря уже давно есть, а Профессор её пробудит. Да, сюжетно мы ещё не в конце второго фильма, но мало ли что мы можем навыдумывать, верно? Необязательно и даже совсем не нужно идти за кино шаг в шаг. Возможно, даже Птица чувствует какой-то такой потенциал у Грома и поэтому тратит столько сил на его ликвидацию. Хотя доводить дело до самого конца не торопится...  Становление супергероя, освоение своих способностей, признание самого себя в них - о, это же так захватывающе! Предлагаю вам позволить себе пережить такой опыт. В будущем поможете Сергею справиться с Птицей и обрести над ним контроль. Может быть, Разумовский, зная, насколько опасен Профессор, чем-то сумеет помочь Игорю. А то и спасёт его. Может, будете в итоге антигероем. А может вместе такими будем. Или поменяемся местами - станет Чумной Доктор спасителем невинных, защитником сирых и угнетённых.
В общем, планы на вас есть. Приходите.

дополнительно:
> Логан - тёплое американское солнышко, и я его очень люблю. собирался писать заявку ещё до грустных событий, но так и не нашёл сил на подход. может, и к лучшему. ситуация полнейший швах, но, как мы видели неоднократно, выход из Ф1 не обязательно должен означать падение с края Земли в небытие и неизвестность.

> что будем играть в этой связи? можно начать с флэшбеков. грустный одинокий Логан 2023 не давал мне покоя весь сезон, хочу забрать его под широкое любящее карлосово крыло. а там посмотрим. плюс Оскару есть, что вам предложить!!

> в этом гараже смотрят (не на серьёзных щах) Drive to Survive, челленджи, grill the grid, don't blink Карлоса и иногда влог Шарля, тикток эдиты и мем ревью и абсолютно вот это вот всё, но следовать с нами в пучины безумия не обязательно. достаточно любить Ф1 и Логана. сыпать терминологией и до секунд знать рутину гонщика и всего гран-при, начиная с медиа дня, не обязательно. тонкое знание технического аспекта Ф1 тоже не требуется. приходите, даже если всё, что у вас есть, это отдающий бензином и звучащий как V12 вайб (но если он свистит как электричка, тоже приходите!)

> по оформлению и лицам - как вам нравится и как привыкли. сам я преимущественно пишу лапслоком, но ради Логана готов снова научиться прожимать Shift (видите, уже получается). скорость не как на треке, но и давайте не будем выпадать больше, чем на одну гонку?..

Воланду нравилось, когда Мастер пил.
Было что-то во всем его строгом, меланхоличном лице особенное, когда он опрокидывал в себя третью стопку водки. Какая-то внутренняя перегородка, отделяющая Мастера от всех остальных людей как будто ослабевала, опускалась, давая возможность рассмотреть его честное, упрямое сердце.

Вся эта ситуация со снятой с показа пьесой, с неопубликованным романом, с запрещенной любовью пошла ему на пользу. Обострила его природные особенные черты, вывела из однообразного ряда литераторов в вечность, и Воланд долго разглядывал его растерянную, мечтательную улыбку, сидя на соседнем стуле и прикрывая стопку рукавом.

Мастер ему нравился, и дьявол все думал, что, когда роман будет дописан, он еще долго не выпустит его из рук, будет перечитывать, страницу за страницей, разглядывать самые интересные места между строк. Вся эта история любви и желтых цветов Воланда ужасно развлекла, хоть и послевкусие с этой обоюдной вечностью показалось ему плоским и чудовищно банальным.

Пока к Маргарите приходил во сне ангел и гладил ее своей благословляющей рукой, Воланд спускался в крошечный подвальчик, смешливо здоровался по-немецки и приносил ледяного розового вина, требуя, в качестве оплаты, новых глав.

Дарья, пусть и девушка, мне видится ничем не уступающей Дмитрию. Да, она небольшого роста и вроде как "девчушка", но постоять за себя вполне может. Ловкость, смекалка и необходимая для полицейской физическая подготовка имеется. Лучшая по стрельбе, умная, прилежная, дотошная, и всё в таком духе. В качестве иллюстрации и варианта внешности я выбрал Милу Савицкую из-за её роли в "Последнем Богатыре", то есть не случайно - вот такой я вижу Дарью: красивая милая девушка, заботливая, с добрым сердцем, но, если что, и "меч" в руки возьмёт, и хватит хитрости уложить на обе лопатки обидчиков крупнее себя. Настоящая русская женщина, которая и коня на скаку остановит, и в горящую избу войдёт. Мне кажется, рабочие отношения между Игорем и Дарьей будут ещё интереснее, чем у Игоря и Димы. Даша наверняка найдёт холодильники быстрее. И Разумовского-Птицу сможет раскусить, когда придёт время. И Хольт её с первого взгляда, да на всю жизнь полюбит, не сомневаюсь. По-моему, интересный был бы сюжет.
Может быть, вашим самым серьёзным противником станет Ольга, если решит мстить за то, что вы с Игорем упекли меня в психушку. А может Юра Пчёлкин встанет в очередь ваших ухажёров, и будет пенять вам, что слишком много внимания вы уделяете Игорю, и жизнью своей постоянно из-за него рискуете. Или Игорь и есть ваш идеал и настоящая любовь?.. А ещё возможно, что вы впутаетесь в игры Профессора Рубинштейна. Может, станете его жертвой. Может, станете моей жертвой. Может, будете спасать Игоря. А, может быть, и Петербург от него.
В общем, я хочу сказать, что простор для действий огромный. Выберете ли вы быть Дарьей или Димой, будьте уверены: фантазию тут не ограничивают.

Юра Пчёлкин - тот ещё фрукт. Это человек с шилом в одном месте. Выпускник журналистского факультета, популярный блогер. Его слава в социальных сетях началась с модельного агентства, где Юра подрабатывал, будучи студентом. Как-то ему шепнули, что со своими внешними данными он может рекламировать всё. Так он и рекламировал: часы, одежду, машины. Один раз даже съездил за границу. В Европу. На три дня. Тем не менее, "Западом" не заболел, потому что всей душой привязан к Петербургу. Помнит, как когда-то говорил ещё его дед-фронтовик: "Под этими берёзками я родился, здесь меня и похоронят". Все эти многочисленные фотосессии (Юрка бешено фотогеничен!) просто средство подзаработать, а грезит Пчёлкин о карьере знаменитого писателя. Как Джордж Мартин, который выпускает в срок свои книги. Или как Нил Гейман, у которого фантазия не имеет никаких границ. Журналистика тоже классное занятие - можно находиться в гуще событий. А когда после выпуска его ни в одно издание не взяли, он решил своими силами, через блог. Юра сосредоточился на криминале, надеясь отыскать сюжет для своей будущей великой книги. Благо в Петербурге таких сюжетов немало. Через знакомых, - которых у Юры, мастера коммуникабельности, пруд пруди - прибился к участку, иногда выведывая "горяченькое" из первых рук. Там впервые узнал, а потом и познакомился с Игорем Громом. Там же встретил и Дашу. И понеслась!
Даша впутала его во все истории с Чумным Доктором, благо Юра был крайне счастлив впутаться. Вдвоём они вычислили Разумовского. Потом доказывали Игорю свою полезность. В казино "Золотой дракон" Юра почти потанцевал с Дашей - больше танцевал Игорь, а Юрка только начал, как ворвались головорезы-маргиналы. Потом пытались отмыть Игоря от репутации преступника. Потом все чуть не погибли в схватке с Разумовским. В общем, много всего было. На книгу потихоньку набирается. Тем более, что на суде над Разумовским Юрку в холодный пот бросало от присутствия Профессора Рубинштейна. Нутро подсказывало: что-то надвигается...

this is my life
i hope they understand
i'm not angry, i'm just saying
sometimes goodbye
is a
s e c o n d   c h a n c e
здарова, бандит - я Лука.
тот крашеный пацан с гитарой, которого ты мог видеть рядом с парижскими детьми в латексе.
в каких компаниях только не шаришься по молодости.
так-то я уже мировая знаменитость - как и ты. а супергероем подрабатываю чисто для души.

конечно, до этого момента был долгий путь. и я рад, что ты прошёл его вместе со мной.
сейчас мы находимся на пике популярности. но сколько всего нам пришлось хлебнуть - знаем только мы.

шансы.
вы - моя семья, парни.
ой, завали

но правда - мы не просто группа или команда. далеко не сразу, через трудности и личные стычки, мы стали лучшими друзьями.
единым организмом.
мы очень разные. каждый со своим жизненным опытом, шрамами, историями и тайнами.

не знаю, какие из моих знаешь конкретно ты. про моего отца или про личность вайпериона. а может, и обe. а может, ты и сам волшебный камушек отжал и тоже щеголяешь в облигающем костюмчике по ночам - не сужу, сам прею.

в любом случае, мы тащим. наш канал "луковые поля" собирает миллионы просмотров. наш благотворительный фонд отдаёт миллионы нуждающимся. наши имена знают миллионы людей. а наша музыка слышна из миллионов динамиков по всему миру.
мы мечтали об этом в те далёкие года, помнишь? когда сидели в тесной душной комнате нашей первой студии звукозаписи при моём музыкальном лицее.
может ты учился вместе со мной. а может, мы встретились в совершенно неожиданном месте.
но в любом случае - это была судьба.

я не привык жалеть ни о чём. и то, что мы проходили и проходим с тобой каждый день - это наша жизнь.
сложная, тяжёлая, но такая громкая и яркая.
ведь вместе мы не упустили - и не упустим - ни единого шанса.

---

если вкратце - то, что твой персонаж стал или будет знаменитостью и участником этой группы, может быть просто твоим хэдом. Лукой, маской или твинком я могу поддержать и другие твои задумки. эта линия нужна прежде всего для души и разборок в стиле queen.
show must go on и все такое

and even after all this time                           
it is you, always you

В детстве в Коукворте Лили иногда казалось, что Северус читает ее мысли: когда Эванс хотела его видеть, или ей просто было одиноко, он непременно появлялся. Они оба были тогда каждый по-своему одиноки, и только в обществе Снейпа ощущала себя... своей. Не чужой, не отличающейся от остальных, и это ее радовало, успокаивало и приятно согревало. Северус открывал ей магический мир, и в Хогвартсе тоже только с ним Эванс не чувствовала себя чужой. Она так и осталась на грани двух миров — не маггла, но и не чистокровная волшебница, для простых людей — чересчур странная, для магов — та, о ком могли с пренебрежением отозваться "грязнокровка". Но Северус тоже частично принадлежал к обоим мирам, и он мог понять Лили — и понимал.

Они часто держались за руки — и в детстве, и позже, когда Эванс не стеснялась тащить Снейпа следом за собой, гуляя по Хогсмиду и восторгаясь тем, как деревня украшена к Рождеству или Хэллоуину. Только потом то, что было нормально в десять и в тринадцать — стало смущать.

Ей всегда нравилось, как Снейп улыбается — всегда такой строгий_замкнутый, от того и ценнее, что может быть другим. Что с ней становится другим. Часто Лили намеренно хотела заставить его улыбнуться — шутила, дарила мелочи вроде собственноручно сплетенных фенечек, в Хогвартсе угощала перечными чертиками [сама любила их, носила с собой постоянно], и каждый раз, если получалось — ей делалось тепло на душе.

Они всегда были друг для друга большим, чем просто друзья; в детстве, конечно, нет, но даже в детстве — Лили смотрела на Северуса и не видела просто мальчика, живущего по соседству, в куртке, что ему велика, с печальным лицом и из не самой благополучной семьи. Лили видела в нем волшебника, и именно он открыл для нее магию, облек в слова то, что с ней происходило, недоступное пониманию Эванс. Это пугало Туни, восхищало родителей, а саму Лили — как-то одновременно. Она восхищалась тем, что может, она боялась того, что может, потому что магия причиняет боль, потому что даже та ветка, упавшая на Туни — сделала ей больно. Потому что Лили выделялась, и неизвестно, хорошо это или плохо.

Но Северус сказал: это нормально, и Лили поверила.

Однажды Лили проснулась, увидела, как за окном ее комнаты сыплет снег, и осознала — отныне она воспринимает мир иначе, и понимает, о чем говорит Туни, когда понижает голос и угрожающе предупреждает сестру об осторожности, и понимает, о чем шутят парни-старшекурсники, и о чем сплетничают девушки-старшекурсницы, и речь шла не о чем-то вроде полового созревания — в то зимнее утро Лили впервые поняла, что такое любовь. Именно любовь, как чувство к человеку, который ближе, чем друг и родственник.

На четвертом курсе Лили Эванс влюбилась в Северуса.

Как это мог быть не Северус?

Их дружба никогда не была только дружбой, тем более, когда они стали подростками. Они никогда не говорили об этом, вообще не касались темы чувств, отношений, свиданий — и зачем свидания, если они и так раньше почти постоянно гуляли вместе?

Но Лили ничего ему не сказала о своей любви — побоялась. Не то чтобы думала, что ее отвергнут, просто… если у них что-то не получится с любовью, то дружить тоже не выйдет. Лили решила, что подождет, решила, что времени у них впереди вагоны, все только начинается, они успеют разобраться с собой. Может, ее любовь пройдет, может, Северус признается ей; все-таки, первый шаг принято делать мужчине.

таша смотрит на стива и ловит жуткие флешбэки; в её вселенной он тоже не особо горел желанием сотрудничать с ней поначалу, и они только грызлись и грызлись двадцать четыре на семь, постоянно стараясь задеть друг друга побольнее. этот стив такой же: говорит все эти мотивационные речи, выглядит полностью уверенным во всём, что делает, и бесит. просто бесит тем, что он есть.

она горит желанием вернуться домой, к пеппер, к своим мстителям, но вынуждена оставаться гостьей в чужом мире, который настолько походит на её собственный, что это даже не смешно. исключая, конечно, тот факт, что её мир ещё не видел таноса и не пережил всё то, что пришлось пережить этому.

таша влезает в один из костюмов местного тони старка, который ощущается слишком неродным, и принимает участие в операциях не своей команды просто потому, что в моменте не знает, что ей делать дальше. может быть, и её стив, и этот стив поначалу считали её несерьёзной, но таше не привыкать доказывать делом, что ей на самом деле есть дело до всего, что происходит вокруг неё.

подойдя ближе, сказитель уже узнавал эти места. казалось, что еще вчера он был тут на задании.. в этом регионе мудрости и науки. еще тогда он заприметил укромное место, прямо под огромной лапищей голема. там вполне себе можно было спрятаться. шестому изначально приглянулось это место. в этой глуши разве кто-то додумается искать его? юноша знал, что вернется сюда после завершения своей первоначальной цели и свершит задуманное, разорвав все ниточки со снежной в целом. он больше не собирался давать помыкать собой. быть лишь марионеткой в руках царицы? ровным счетом столько, сколько было нужно ему самому. он давал ей столько, сколько она хотела видеть и представлять. он жил только с мыслью, что сам использовал ее.. с самого начала. больше шестой не нуждался в ней. единственным человеком, в котором еще нуждался сказитель, был дотторе. без него гнозис не смог бы резонировать с юношей в полной мере. повезло, что сердце бога было совместимо с ним изначально — ввиду элемента, но пользоваться им напрямую или вживлять в себя было довольно рискованной затеей. по крайней мере сейчас, пока доктор не довел свои исследования над гнозисом до ума. оставалось лишь смиренно ждать положительных результатов. сказитель без раздумий доверил сердце бога второму предвестнику, а сам доктор обосновался не так уж и далеко от его нового укрытия. шестой ему доверял и без того. слишком хорошо знал. знал, что этот чертов гений сам заинтересован в том, чтобы сделать из недо-человека совершенное творение. в самом гнозисе сейчас не было никакого толку. в неумелых руках он — бесполезная безделушка, в руках гения — последняя ступень к возвышению.
если обладатель глаза бога имел лишь шанс к вознесению в селестию, то обладатель сердца бога имел при себе сам билет, чтобы попасть туда в любой момент. попасть, лишь пожелав этого.

и он желал.

в попытках ли доказать всему тейвату, что он чего-то стоит? в попытках ли доказать себе самому? в попытках ли приблизиться к чему-то божественному и встать наравне с той, кого впору называть матерью своею? это ему еще предстояло узнать. не являясь человеком, разве мог он дать себе ответы на все эти вопросы? но знал лишь то, что сей гнозис изначально был ему и предначертан. только вот его посчитали недостойным, увидев задатки человечности. хиличурл же его дернул, взять и выйти из временного укрытия в ночи! полюбоваться звездным небом изволил. вскарабкавшись на пригорок, он поднял голову вверх, невольно залюбовавшись. звезды всегда чем-то завораживали его. сказитель не понимал, почему так. к тому же, именно тогда, когда начинало темнеть, ему было более комфортно.

шелест деревьев принес с ветром ощущение опасности, пусть и едва уловимое. птицы? рассвет не близок, так что это маловероятно. но чутье его никогда не подводило. в ночной тиши, взгляд внимательных глаз улавливает знакомую фигуру, даже издали. в лунном свете рыжие волосы отливали янтарем. словно лис, он крадется в ночи, стараясь быть неприметным. сказитель не двигается, ничем не выдавая, что заметил его присутствие. все это лишь забавляет его. сейчас он в роли добычи, но решает подыграть в этой охоте, исход которой изначально уже предрешен. тени выдали приближение хищника, но сказитель по-прежнему смотрел куда-то вдаль, сняв с себя шляпу и держа ту в руке.

близко.

целится в него? даже если и так, боль ему не страшна. впрочем, как и сама смерть. не разыщешь и во всем тейвате то, чего или кого бы он боялся.
сказитель не шевельнулся с места, даже тогда, когда стрела просвистела совсем близко. стрелявший был в пределах досягаемости — это главное. спокойствие, что присуще ему, было сейчас вполне к месту.   

о, я знаю. уже успел соскучиться по мне? ведь я ушел даже не попрощавшись. почему просто не сказать прямо? гнозис? как жаль, что у меня его нет. но неужели ты пришел сюда, чтобы уйти с пустыми руками? я так не думаю.

сказитель — не человек. он — порождение электро-архонта, кабукимоно, уничтоживший в свое время три великие школы «райдэн гокадэн», играючи сражаясь на клинках с несколькими мастерами меча одновременно. и разумеется, шестой по силе в фатуи. и все еще не человек, как не прискорбно это было.

так в какой же момент, юноша бросил шляпу перед собой, отвлекая внимание лишь на долю секунды, чтобы яркой вспышкой света, молниеносно оказаться подле одиннадцатого и приставить к его горлу острие кинжала потомка бхараты?
в какой же момент?

ты забываешься.

он склоняет голову набок, наблюдая, как кровь тонкой ниточкой стекает с бледной шеи и не собираясь убирать клинок, дав тем самым понять, что шевелиться сейчас для предвестника — плохая идея.

скажи мне, тарталья, почему ты так стремишься умереть? люди.. до чего же странные создания. жизнь ваша и без того коротка. сила, что дана тебе, сокращает твою жизнь в разы, а ты впустую тратишь оставшееся время.

глупый лис.

глаза сказителя пусты, взгляд полон безразличия, взгляд напротив же — бушующие в море волны. беспокойные и опасные. не умей шестой плавать, так эти волны запросто могли накрыть его с головой, заставив захлебнуться в их синеве и буйстве. только вот не мог юноша понять по взгляду, о чем же они так беспокойно шумят. а ведь любопытно.
однако, человеческие эмоции все еще были выше его понимания.